Этот текст я долго откладывала. В феврале, когда Бахруз Самедов объявил голодовку в бакинской тюрьме, поняла, что дальше молчать — преступление. Материал собирать было нелегко, ведь многие люди отказывались давать комментарий из-за страха быть задержанными.
Этот текст я посвящаю всем тем, кто так стремился к миру и вынужден был оказаться в азербайджанских тюрьмах.
Когда делегаты 29-й Конференции ООН по изменению климата в Баку обсуждали спасение планеты, в камере предварительного заключения ожидал своего приговора Игбал Абилов. Его «преступление» — попытка сохранить талышский язык, который власти Азербайджана называют угрозой государству. Незадолго до этого в 400 километрах от места проведения конференции опустели дома карабахских армян: их владельцы стали беженцами или пленниками в рамках кампании, которую ООН осторожно именует «этнической чисткой». Мир предпочитает не замечать, как климатические лозунги становятся ширмой для репрессий.
Климатический «гринвошинг»
В Азербайджане недавно прошла международная Конференция ООН по изменению климата (COP29), главная цель которой — решение климатических проблем. Конференция прошла вскоре после того, как все армяне–жители Карабаха (арм. Арцах) были вынуждены покинуть территорию после долгой блокады, а высокопоставленные чиновники региона и некоторые гражданские были взяты в плен азербайджанской стороной, притом что десятки военнопленных не были репатриированы в Армению после окончания боевых действий.
Азербайджан — нефтяная держава, и основную часть доходов страна получает от продажи ископаемого топлива. Консалтинговая компания Teneo сыграла ключевую роль в подготовке Азербайджана к климатическому саммиту COP29, разработав «зеленый нарратив» для улучшения имиджа как страны, так и компании British Petroleum — ключевого экспортера нефти из Азербайджана на мировой рынок.
«Я хотел поехать на конференцию, чтобы представить армянскую позицию — депортированные армяне не могли участвовать. Азербайджан нарушил международные нормы и отказал в визах армянам, в том числе НКО. На фоне мировых событий это почти никто не заметил. Крупные организации, участвуя, промолчали о правах меньшинств, что говорит о влиянии Алиева и слабости гражданского общества», — говорит российско-армянский климатический и антивоенный активист Аршак Макичян.
В докладе Всемирной организации здравоохранения за 2023 год указано, что в Азербайджане уровень загрязнения воздуха значительно превышает безопасные пределы. Согласно отчету, из каждых 100 тысяч детей младше пяти лет один умирает от отравления, вызванного загрязнением окружающей среды. Некоторые экоактивисты, такие как Грета Тунберг, заявили, что мероприятие использовалось для отвлечения внимания от гуманитарного кризиса.
Азербайджанские политзаключенные
По оценкам разных правозащитных организаций, в Азербайджане под стражей находятся более 300 политических заключенных, включая 23 журналиста. Буквально перед проведением конференции COP29 прошла новая волна задержаний.
Одним из задержанных стал Игбал Абилов — исследователь талышского происхождения, который большую часть жизни провел в Беларуси. Он был редактором «Вестника Талышской национальной академии», а также исследовал быт и культуру народов Турции и Южного Кавказа, в том числе азербайджанцев, талышей, турок.
В июле 2024 года Игбала задержали азербайджанские силовики, когда тот приехал на свадьбу родственников. Его допрашивали на протяжении шести часов в службе госбезопасности, а затем отпустили. Когда спустя несколько дней Игбал собирался вернуться в Беларусь, он узнал, что ему ограничен выезд из страны, у него забрали загранпаспорт и телефоны. Позже его снова вызвали в службу госбезопасности под предлогом возврата вещей и арестовали. Игбала обвинили в госизмене, публичных призывах против государства и разжигании ненависти на этнической и религиозной почве. Почти все провластные СМИ опубликовали краткое изложение предъявленных ему обвинений, нарушив презумпцию его невиновности.
Адвокаты Игбала неоднократно подчеркивали, что выдвинутые обвинения безосновательны, а представленные на суде материалы дела не имеют доказательств. Друзья и знакомые Игбала создали канал в телеграме #freeigbal, где читатели могут следить за ходом судебного процесса.
В мае прошло последнее заседание по трем статьям, связанным с государственной изменой: публичные призывы против государства от имени иностранных организаций, возбуждение национальной, расовой или религиозной ненависти. Суд назначил Игбалу 18 лет лишения свободы.
О деле Игбала рассказывает его коллега, этнограф, который предпочел остаться анонимным:
«Преследование Игбала Абилова политически мотивировано, хотя он не был правозащитником и не участвовал в акциях протеста. Он изучал историю и этнографию Южного Кавказа, Турции и Ирана (вся его библиография есть на его странице в «Википедии»), занимался сохранением талышского наследия. Именно поэтому его друзья и правозащитники называют арест политическим, ведь в Азербайджане уже давно идет политика принудительной ассимиляции. Кроме того, он продолжал дело других талышских ученых, которых государство в свое время преследовало.
Дело Игбала Абилова примечательно тем, что долгие годы в Азербайджане отрицалось преследование талышских активистов по политическим мотивам. С ареста Игбала в списках политзаключенных появилась отдельная графа „талыши“, куда добавили ранее арестованных талышских активистов: Руслана Вахабова, Аслана Гурбанова, Мирхафиза Джафарзаде. Раньше их указывали в других категориях.
Короткометражный фильм Абилова „Фрагменты“ завоевал приз на международном кинофестивале Monza в Италии, но об успехе своей картины он узнал в заключении».
В августе 2024 года азербайджанские силовики задержали Бахруза Самедова, исследователя и докторанта Карлова университета, когда он приехал навестить свою бабушку в Баку. Во время войны в Карабахе в 2020 году Бахруз выступал с активной критикой алиевской власти и осуждением боевых действий.
Бабушка Бахруза Самедова, 83-летняя Зибейда Османова, рассказала журналистам, что после задержания в их квартиру пришли сотрудники службы государственной безопасности, которые провели обыск и изъяли компьютер, паспорт, дипломы и книгу с его статьей. Изначально ей сообщили, что Бахруза подозревают в распространении наркотиков, однако позже адвокат сообщил, что его обвиняют в государственной измене из-за переписки с армянами и публикаций, критикующих ситуацию в Азербайджане.
«Я знаком с Бахрузом уже 12 лет. Мы встретились, когда оба были активными участниками политических движений. В августе его арестовали, предъявив обвинение в измене родине. На самом деле причина задержания заключалась в его научной деятельности, направленной на стабилизацию армяно-азербайджанских отношений, установление мира и осуждение войны», — рассказывает Амра, друг Бахруза.
В апреле 2025 года Бахруз направил открытое письмо премьер-министру Армении Николу Пашиняну. В письме он попросил Пашиняна подтвердить, что не сотрудничал с армянскими спецслужбами, а также выразил надежду на продвижение мирной повестки между Арменией и Азербайджаном.
23 июня Бакинский суд по тяжким преступлениям признал Бахруза виновным в государственной измене и приговорил его к 15 годам лишения свободы.
Преследование представителей религиозных групп в Азербайджане
Азербайджан формально заявляет о приверженности принципам свободы вероисповедания, но на практике власти жестко контролируют религиозную сферу. В стране продолжаются аресты мусульман-шиитов, которых обвиняют в связях с Ираном. Большинство задержанных сталкивается с обвинением в наркоторговле, часто используемым властями для преследования диссидентов, говорится в отчете Комиссии США по международной религиозной свободе за 2025 год. Согласно отчету Союза «За свободу политических заключенных Азербайджана», в том же году в тюрьмах страны находятся 233 человека, которых осудили за религиозные убеждения или оппозицию правительству.
Осужденные шиитские религиозные деятели сообщали, что им подбрасывали наркотики, а затем пытали и угрожали физическим и сексуальным насилием, принуждая давать ложные показания.
Один из анонимных собеседников делится своим опытом:
«Я этнический азербайджанец, работаю в сфере информационно-коммуникационных технологий (ИКТ) и исповедую ислам суннитского толка. В самом Азербайджане большинство мусульман является шиитами.
В стране также присутствуют салафиты, которые формально относят себя к суннитам, но фактически представляют собой отдельное политическое движение в исламе. Внутри салафизма существует два противоположных течения, одно из которых, мадхалиты, отличается лояльностью к власти. Именно мадхалитским проповедникам в 1990-е годы было позволено активно действовать в Азербайджане в противовес шиитам, традиционно симпатизирующим Ирану, и историческим суннитским течениям.
В 2015 году в Баку проводились Европейские игры, и наша компания отвечала за подготовку инфраструктуры спортивного мероприятия. Мой коллега из отдела информационной безопасности однажды сообщил мне, что Министерство национальной безопасности (МНБ) попросило его составить списки всех верующих сотрудников нашей компании.
Он предупредил, что меня включили в список как салафита (политическое движение внутри суннитского ислама), хотя я таковым не являюсь. Логика была проста: раз МНБ требует предоставить списки, нужно было „что-то сделать“, даже если реальных оснований для этого не было. На тот момент я уже почти семь лет работал в компании, и за все это время я не давал поводов заподозрить меня в радикализме или принадлежности к салафизму.
Затем я стал подвергаться буллингу и насмешкам на религиозной почве со стороны коллег, которые провоцировало начальство. За три года я услышал столько исламофобских шуток и насмешек, что даже за пределами Азербайджана, где я позже работал, ничего подобного не встречал.
Позже в компании начались сокращения, и многим моим коллегам, попавшим в тот самый „религиозный“ список, не повезло — их уволили. Я участвовал в важных проектах, поэтому меня не тронули. Но атмосфера на работе была очень неприятной, поэтому я начал искать вакансии в других компаниях и столкнулся с другой проблемой. На финальных этапах собеседований кандидата обычно проверяет служба безопасности. В одной из компаний я получил отказ. Знакомый, которого я указал как рекомендателя, рассказал мне, что его спрашивали, являюсь ли я „радикально верующим“. Это стало для меня последней каплей, и я понял, какие перспективы меня ждут в Азербайджане. После этого я начал искать работу за границей, благо мой опыт позволял это сделать.
Уехав из Азербайджана и проработав над проектами в шести странах, я могу уверенно сказать, что нигде больше не сталкивался с таким уровнем исламофобии, как на родине».
Армянские пленные и закрытие офиса Красного Креста
В Азербайджане все еще находятся армянские пленные, которых задержали во время Второй карабахской войны, блокады Арцаха и взятия территории под контроль Азербайджана.
Согласно статье 118 Третьей Женевской конвенции, военнопленные должны быть освобождены и репатриированы без промедления после прекращения активных военных действий. Несмотря на это, по данным правозащитных организаций, в Азербайджане удерживаются по меньшей мере 135 армян, включая военнопленных, гражданских лиц и политических заключенных. Официально подтверждено, что 55 из них находятся в плену, а судьба остальных 80 человек остается неизвестной.
После военной операции Азербайджана в сентябре 2023 года были задержаны восемь высокопоставленных чиновников Республики Арцах. Среди них — бывший государственный министр Арцаха, филантроп и бизнесмен Рубен Варданян и бывший министр иностранных дел Арцаха Давид Бабаян. Азербайджанская власть обвиняет их в терроризме, нарушении законов и обычаев войны, организации терактов. Варданян переехал в Карабах в сентябре 2022 года во время блокады региона, на посту госминистра он успел пробыть всего четыре месяца.
Лара из Арцаха, которая была вынуждена покинуть дом и переехать в Армению в поиске убежища, рассказывает о том тяжелом периоде:
«В Арцахе я имела возможность поработать с Рубеном Варданяном над образовательными и социальными программами, которые он лично поддерживал и развивал.
Благодаря ему в Арцахе были внедрены курсы лидерства и мотивации „Матена“, выпускником которых я также являюсь. Мы вместе инициировали восстановление древнего Акобаванка и совершали туда паломничества с народом.
Во время блокады, когда еды катастрофически не хватало, он открыл социальную столовую, где каждый мог поесть хотя бы раз в день. Он также организовал перевозку беременных женщин и тяжело больных пациентов в больницы на электромобиле».
Судебные слушания проходят в полузакрытом режиме, без допуска международных наблюдателей и иностранных СМИ, что вызывает опасения относительно соблюдения прав подсудимых и прозрачности процесса.
Международный Комитет Красного Креста (МККК) не имеет доступа к пленным, а в марте 2025 года азербайджанские власти приняли решение закрыть офис МККК в Баку. Кроме того, они обвинили МККК в нарушении национального законодательства, утверждая, что организация использовала автомобили скорой помощи в Карабахе для контрабанды. Именно эти обвинения были озвучены как одна из причин решения о закрытии офиса Красного Креста в стране.
МККК — единственная организация, которой международное гуманитарное право позволяет систематически посещать пленных и задержанных в связи с вооруженными конфликтами. Цель этих визитов — проверка условий содержания, обращения с пленными и обеспечение соблюдения их прав.
План мира
В марте 2025 года Армения и Азербайджан заявили об окончательном согласовании текста мирного договора. Однако главным препятствием на пути установления условного мира является требование Азербайджана об изменении Конституции Армении, чтобы исключить упоминания о Нагорном Карабахе или территориальных претензиях.
Несмотря на односторонние уступки со стороны Армении, включая болезненный отказ от темы пленных, соглашение все еще не подписано — оно застряло между дипломатией и политическим торгом.